«РАЗБИТАЯ ЖИЗНЬ, ИЛИ РОЗА И КРЕСТ»
к юбилею Александра Блока
Александр Александрович Блок родился 28 ноября 1880 года в Петербурге.
- Александра Андреевна БлокАлександра Андреевна, мать поэта, урождённая Бекетова — переводчица, дочь ректора Петербургского университета.
- Александр Львович БлокЕго отец, Александр Львович Блок, был юристом, профессором права Варшавского университета.
Ранние годы поэта прошли в доме деда по материнской линии в подмосковном имении Бекетовых «Шахматово».
В семейном журнале «Вестник» 5-летний поэт публиковал свои первые стихи. Блок в автобиографии вспоминал:
В семейном журнале «Вестник» 5-летний поэт публиковал свои первые стихи. Блок в автобиографии вспоминал:
“
Серьёзное писание началось, когда мне было около 18 лет. Года 3−4 я показывал свои стихи только матери и тётке.
Наибольшее влияние на молодого Блока оказала русская романтическая поэзия — от Жуковского до Фета, учение Платона, лирика и философия Владимира Сергеевича Соловьёва.
Перелистаем вместе страницы литературного журнала, посвящённого любовной лирике Александра Блока.
“
Всё начинается с любви…
Твердят: вначале было слово!..
А я провозглашаю снова:
Всё начинается с любви.
Всё начинается с любви:
И озаренье и работа,
Глаза цветов, глаза ребёнка.
Всё начинается с любви.
Трудно не согласиться с этими словами поэта Роберта Рождественского.
Без любви Александр Блок не мыслил своей жизни. С неё началась и настоящая поэзия, и настоящие дела. Поэт всю жизнь писал о любви небесной и любви земной:
Без любви Александр Блок не мыслил своей жизни. С неё началась и настоящая поэзия, и настоящие дела. Поэт всю жизнь писал о любви небесной и любви земной:
* * *
Одной тебе, тебе одной,
Любви и счастия царице,
Тебе прекрасной, молодой
Все жизни лучшие страницы!
Ни верный друг, ни брат, ни мать
Не знают друга, брата, сына,
Одна лишь можешь ты понять
Души неясную кручину.
Ты, ты одна, о, страсть моя,
Моя любовь, моя царица!
Во тьме ночной душа твоя
Блестит, как дальняя зарница.
Любви и счастия царице,
Тебе прекрасной, молодой
Все жизни лучшие страницы!
Ни верный друг, ни брат, ни мать
Не знают друга, брата, сына,
Одна лишь можешь ты понять
Души неясную кручину.
Ты, ты одна, о, страсть моя,
Моя любовь, моя царица!
Во тьме ночной душа твоя
Блестит, как дальняя зарница.
За поэтическим образом у Блока всегда стоял реальный прототип. За книгой «Стихов о Прекрасной Даме» стояла Любовь Менделеева; за «Снежной маской» незримо реяла в зимнем серебре Наталья Волохова. Каждый во времена А. Блока знал: героиня цикла «Кармен» — Любовь Дельмас. Цикл «Через 12 лет» посвящён Ксении Садовской.
* * *
Благословляю всё, что было,
Я лучшей доли не искал.
О, сердце, сколько ты любило!
О, разум, сколько ты пылал!
Пускай и счастие и муки
Свой горький положили след,
Но в страстной буре, в долгой скуке
Я не утратил прежний свет.
И ты, кого терзал я новым,
Прости меня. Нам быть — вдвоём.
Всё то, чего не скажешь словом,
Узнал я в облике твоём.
Глядят внимательные очи,
И сердце бьёт, волнуясь, в грудь,
В холодном мраке снежной ночи
Свой верный продолжая путь.
Я лучшей доли не искал.
О, сердце, сколько ты любило!
О, разум, сколько ты пылал!
Пускай и счастие и муки
Свой горький положили след,
Но в страстной буре, в долгой скуке
Я не утратил прежний свет.
И ты, кого терзал я новым,
Прости меня. Нам быть — вдвоём.
Всё то, чего не скажешь словом,
Узнал я в облике твоём.
Глядят внимательные очи,
И сердце бьёт, волнуясь, в грудь,
В холодном мраке снежной ночи
Свой верный продолжая путь.
ИСТОРИЯ 1
1897
Бад-Наухайм
Бад-Наухайм
В мае 1897 года гимназистом 8 класса Александр Блок оказался в Бад-Наухайм. В популярный курортный немецкий городок он сопровождал мать. Александр умирал от праздности и скуки и уже готов был сбежать из этого невыносимого рая. Но появилась она…
Ксения Михайловна Садовская
— статная, с чётко вылепленным профилем и завораживающим голосом. Их знакомство было случайным: Ксении 38, Блоку — 17. Судьба столкнула недоучившегося гимназиста и жену действительного статского советника. Он чист и юн, у неё двое детей, но они потянулись друг к другу. Для юного Блока всё было похоже на волшебный чудесный сон. Сон прошёл, и Александру пора было возвращаться в Петербург.
1897
Санкт-Петербург
Санкт-Петербург
В Петербурге их встречи продолжались. В этом мальчике было нечто такое, что тянуло её к нему. Ксения Михайловна полюбила на излёте, может быть, последней отпущенной ей любовью. Но через год мальчик повзрослел, а повзрослев, охладел. А потом в его жизни появилась Люба, и первая любовь остыла так же внезапно, как и началась. Они расстались. Всё, что было связано с К.М.С., постепенно развеялось, улеглось, остались только пылкие юношеские стихи, навеянные первой любовной горячкой.
1903
Бад-Наухайм
Бад-Наухайм
Во второй раз он приехал в Бад-Наухайм в 1903 году. Все мысли были заняты Любой, предстоящей женитьбой.
* * *
К.М.С.
Луна проснулась. Город шумный
Гремит вдали и льет огни,
Здесь всё так тихо, там безумно,
Там всё звенит, — а мы одни…
Но если б пламень этой встречи
Был пламень вечный и святой,
Не так лились бы наши речи,
Не так звучал бы голос твой!
Ужель живут еще страданья,
И счастье может унести?
В час равнодушного свиданья
Мы вспомним грустное прости…
Луна проснулась. Город шумный
Гремит вдали и льет огни,
Здесь всё так тихо, там безумно,
Там всё звенит, — а мы одни…
Но если б пламень этой встречи
Был пламень вечный и святой,
Не так лились бы наши речи,
Не так звучал бы голос твой!
Ужель живут еще страданья,
И счастье может унести?
В час равнодушного свиданья
Мы вспомним грустное прости…
Перед судом
Что же ты потупилась в смущеньи?
Погляди, как прежде, на меня,
Вот какой ты стала — в униженьи,
В резком, неподкупном свете дня! Я и сам ведь не такой — не прежний,
Недоступный, гордый, чистый, злой.
Я смотрю добрей и безнадежней
На простой и скучный путь земной. Я не только не имею права,
Я тебя не в силах упрекнуть
За мучительный твой, за лукавый,
Многим женщинам сужденный путь… Но ведь я немного по-другому,
Чем иные, знаю жизнь твою,
Более, чем судьям, мне знакомо,
Как ты очутилась на краю. Вместе ведь по краю, было время,
Нас водила пагубная страсть,
Мы хотели вместе сбросить бремя
И лететь, чтобы потом упасть. Ты всегда мечтала, что, сгорая,
Догорим мы вместе — ты и я,
Что дано, в объятьях умирая,
Увидать блаженные края… Что же делать, если обманула
Та мечта, как всякая мечта,
И что жизнь безжалостно стегнула
Грубою веревкою кнута? Не до нас ей, жизни торопливой,
И мечта права, что нам лгала.-
Все-таки, когда-нибудь счастливой
Разве ты со мною не была? Эта прядь — такая золотая
Разве не от старого огня? -
Страстная, безбожная, пустая,
Незабвенная, прости меня!
Погляди, как прежде, на меня,
Вот какой ты стала — в униженьи,
В резком, неподкупном свете дня! Я и сам ведь не такой — не прежний,
Недоступный, гордый, чистый, злой.
Я смотрю добрей и безнадежней
На простой и скучный путь земной. Я не только не имею права,
Я тебя не в силах упрекнуть
За мучительный твой, за лукавый,
Многим женщинам сужденный путь… Но ведь я немного по-другому,
Чем иные, знаю жизнь твою,
Более, чем судьям, мне знакомо,
Как ты очутилась на краю. Вместе ведь по краю, было время,
Нас водила пагубная страсть,
Мы хотели вместе сбросить бремя
И лететь, чтобы потом упасть. Ты всегда мечтала, что, сгорая,
Догорим мы вместе — ты и я,
Что дано, в объятьях умирая,
Увидать блаженные края… Что же делать, если обманула
Та мечта, как всякая мечта,
И что жизнь безжалостно стегнула
Грубою веревкою кнута? Не до нас ей, жизни торопливой,
И мечта права, что нам лгала.-
Все-таки, когда-нибудь счастливой
Разве ты со мною не была? Эта прядь — такая золотая
Разве не от старого огня? -
Страстная, безбожная, пустая,
Незабвенная, прости меня!
ИСТОРИЯ 2
1906
Санкт-Петербург
Санкт-Петербург
Героиней второй истории стала Прекрасная Дама. Через много лет после их первой встречи он напишет Любови Менделеевой и посвятит ей стихи, равных которым по красоте и пронзительности мало в мировой поэзии.
Андрей Белый пронёсся над только начавшейся семейной жизнью Блока разрушительным смерчем. Александр Блок понимал, что в случившемся были виноваты все трое, и из них троих, может быть, больше всех он сам.
Андрей Белый пронёсся над только начавшейся семейной жизнью Блока разрушительным смерчем. Александр Блок понимал, что в случившемся были виноваты все трое, и из них троих, может быть, больше всех он сам.
Любовь Дмитриевна Менделеева
Люба Менделеева была Прекрасной Дамой Александра Блока и в жизни, и в стихах. Он философствовал, а ей хотелось просто жить и быть любимой обыкновенной земной любовью. Влечение к ней Блока было похоже на вспышку, которая быстро угасла. Люба делала всё, чтобы нормальные супружеские отношения возобновлялись, но они продлились недолго и вскоре закончились.
Андрей Белый
Ухаживать за Прекрасной Дамой стал поэт Андрей Белый. Блок безучастно наблюдал за происходящим. Потом произошло объяснение, и влюблённые решили уехать в Италию. Блок не препятствовал. Но через три дня Белому полетело письмо, в котором Люба сообщала, что между ними всё кончено, она остаётся с Блоком. Но семейный круг распался, начались Любины увлечения, а Блок всё чаще возвращался в воспоминаниях к своей первой любви…
* * *
Золотистою долиной
Ты уходишь, нем и дик.
Тает в небе журавлиный
Удаляющийся крик.
Замер, кажется, в зените
Грустный голос, долгий звук.
Бесконечно тянет нити
Торжествующий паук.
Сквозь прозрачные волокна
Солнце, света не тая,
Праздно бьет в слепые окна
Опустелого жилья.
За нарядные одежды
Осень солнцу отдала
Улетевшие надежды
Вдохновенного тепла.
Ты уходишь, нем и дик.
Тает в небе журавлиный
Удаляющийся крик.
Замер, кажется, в зените
Грустный голос, долгий звук.
Бесконечно тянет нити
Торжествующий паук.
Сквозь прозрачные волокна
Солнце, света не тая,
Праздно бьет в слепые окна
Опустелого жилья.
За нарядные одежды
Осень солнцу отдала
Улетевшие надежды
Вдохновенного тепла.
ИСТОРИЯ 3
1906
Театр Комиссаржевской
Театр Комиссаржевской
10 ноября 1906 года в театре Комиссаржевской представляли «Гедду Габлер» Ибсена. Блоку спектакль не понравился. Он нашёл, что режиссёр не понял Ибсена, а актёры не могли его сыграть. Но всю осень Блок ходил в театр на Офицерской на репетиции спектакля «Балаганчик».
Наталья Николаевна Волохова
Потому что на сцене была Наташа… Сейчас для него это было главное. 30 декабря состоялась премьера. Спектакль не оставил публику равнодушной. Успех решили отпраздновать в дружеском кругу. Блок пришел с Любой. Пока она кокетничала с гостями. Блок ни на шаг не отходил от Натальи Волоховой.
1907
На новый, 1907 год, он прислал Наташе коробку роз и стихи «Я в дальний мир вошла, как в ложу…». За 10 дней он написал цикл из 30 стихотворений — «Снежную маску». Всю зиму они бродили по заснеженному Петербургу. Жизнь переплелась с литературой, действительность с фантазией, всё было похоже на сон и обман. Предчувствие гибели и обречённости граничило со страстью и неотвратимостью разлуки. В апреле «Снежная маска» вышла в свет. Роман длился два года и был для Блока мучительным и нерадостным: любовь его к Волоховой томила, не давала желанного успокоения. Казалось, женщину сжигает какой-то внутренний огонь. Блок чувствовал, что в этом огне они могли сгореть оба. Долго так не могло продолжаться.
1908
Надо было выбирать между законной женой и любимой женщиной. Блок не мог ре-шиться и не находил выхода. Поэт всегда придавал своим влюблённым мистические черты, а когда понял, что перед ним обычная женщина из плоти и крови, пришло про-зрение. Развязка наступила весной 1908 года. В дневнике Блок написал: «Не было любви, была влюблённость». Он вернулся к разбитому семейному очагу.
Обречённый
Тайно сердце просит гибели.
Сердце легкое, скользи…
Вот меня из жизни вывели
Снежным серебром стези…
Как над тою дальней прорубью
Тихий пар струит вода,
Так своею тихой поступью
Ты свела меня сюда.
Завела, сковала взорами
И рукою обняла,
И холодными призорами
Белой смерти предала…
И в какой иной обители
Мне влачиться суждено,
Если сердце хочет гибели,
Тайно просится на дно?
Сердце легкое, скользи…
Вот меня из жизни вывели
Снежным серебром стези…
Как над тою дальней прорубью
Тихий пар струит вода,
Так своею тихой поступью
Ты свела меня сюда.
Завела, сковала взорами
И рукою обняла,
И холодными призорами
Белой смерти предала…
И в какой иной обители
Мне влачиться суждено,
Если сердце хочет гибели,
Тайно просится на дно?
ИСТОРИЯ 4
1914
Петербургская консерватория
Петербургская консерватория
Ах, как она была хороша, эта медноволосая Кармен! Как божественно пела, как держалась на сцене! Она околдовала его, и он влюбился в оперную диву, позабыв всё на свете. В новый театр Музыкальной драмы он приходил только на «Кармен». Только на Андрееву-Дельмас.
Любовь Александровна Андреева-
Дельмас
Дельмас
Он написал ей анонимное письмо, в котором признался в любви. 35-летний поэт никак не решался познакомиться. 2 марта 1914 года Блок вновь пришёл в театр. Он увидел Андрееву в зале и неотрывно смотрел на неё. И она обернулась. Его представили Любови Александровне. А он, как мальчишка, не решился на знакомство. Но на следующий день послал ей розы и передал посвящённые ей стихи.
Когда «Кармен» шла в сезоне последний раз, Блок оставил для неё номер телефона с просьбой позвонить. Она позвонила во втором часу ночи.
Когда «Кармен» шла в сезоне последний раз, Блок оставил для неё номер телефона с просьбой позвонить. Она позвонила во втором часу ночи.
Усадьба «Шахматово»
В марте 1914 года стихи, обращённые к Дельмас, сложились в цикл «Кармен». Два месяца они почти не расставались. Блок сходил с ума и был готов на безрассудные поступки. Но она не могла любить так, как он. В его орбите сгорали все, женщины не выдерживали силы его чувства… Вскоре Александром овладело беспокойство, тревога, тоска: счастья не получалось.
Седьмого июня он уехал в Шахматово, она — в Чернигов.
Седьмого июня он уехал в Шахматово, она — в Чернигов.
Перед судом
Что же ты потупилась в смущеньи?
Погляди, как прежде, на меня,
Вот какой ты стала — в униженьи,
В резком, неподкупном свете дня! Я и сам ведь не такой — не прежний,
Недоступный, гордый, чистый, злой.
Я смотрю добрей и безнадежней
На простой и скучный путь земной. Я не только не имею права,
Я тебя не в силах упрекнуть
За мучительный твой, за лукавый,
Многим женщинам сужденный путь… Но ведь я немного по-другому,
Чем иные, знаю жизнь твою,
Более, чем судьям, мне знакомо,
Как ты очутилась на краю. Вместе ведь по краю, было время,
Нас водила пагубная страсть,
Мы хотели вместе сбросить бремя
И лететь, чтобы потом упасть. Ты всегда мечтала, что, сгорая,
Догорим мы вместе — ты и я,
Что дано, в объятьях умирая,
Увидать блаженные края… Что же делать, если обманула
Та мечта, как всякая мечта,
И что жизнь безжалостно стегнула
Грубою веревкою кнута? Не до нас ей, жизни торопливой,
И мечта права, что нам лгала.-
Все-таки, когда-нибудь счастливой
Разве ты со мною не была? Эта прядь — такая золотая
Разве не от старого огня? -
Страстная, безбожная, пустая,
Незабвенная, прости меня!
Погляди, как прежде, на меня,
Вот какой ты стала — в униженьи,
В резком, неподкупном свете дня! Я и сам ведь не такой — не прежний,
Недоступный, гордый, чистый, злой.
Я смотрю добрей и безнадежней
На простой и скучный путь земной. Я не только не имею права,
Я тебя не в силах упрекнуть
За мучительный твой, за лукавый,
Многим женщинам сужденный путь… Но ведь я немного по-другому,
Чем иные, знаю жизнь твою,
Более, чем судьям, мне знакомо,
Как ты очутилась на краю. Вместе ведь по краю, было время,
Нас водила пагубная страсть,
Мы хотели вместе сбросить бремя
И лететь, чтобы потом упасть. Ты всегда мечтала, что, сгорая,
Догорим мы вместе — ты и я,
Что дано, в объятьях умирая,
Увидать блаженные края… Что же делать, если обманула
Та мечта, как всякая мечта,
И что жизнь безжалостно стегнула
Грубою веревкою кнута? Не до нас ей, жизни торопливой,
И мечта права, что нам лгала.-
Все-таки, когда-нибудь счастливой
Разве ты со мною не была? Эта прядь — такая золотая
Разве не от старого огня? -
Страстная, безбожная, пустая,
Незабвенная, прости меня!
Женщины восхищались им, боготворили, преклонялись, но не любили. Поэт тянул их к неземной любви, а им, земным, было с ним холодно, неуютно и страшно.
В последний год жизни Блок почти не писал новых стихов, пребывал в депрессии, ощущал острый разлад с действительностью. Попытки вывезти его за границу для лечения были безуспешны. Ему не дали разрешения на выезд. В апреле 1921 года нарастающая депрессия перешла в психическое расстройство, сопровождавшееся болезнью сердца. 7 августа 1921 года поэт скончался.
Он был похоронен на Смоленском кладбище в Петрограде, а в 1944 году перезахоронен на Волковском кладбище.
В последний год жизни Блок почти не писал новых стихов, пребывал в депрессии, ощущал острый разлад с действительностью. Попытки вывезти его за границу для лечения были безуспешны. Ему не дали разрешения на выезд. В апреле 1921 года нарастающая депрессия перешла в психическое расстройство, сопровождавшееся болезнью сердца. 7 августа 1921 года поэт скончался.
Он был похоронен на Смоленском кладбище в Петрограде, а в 1944 году перезахоронен на Волковском кладбище.
“
Скончался Александр Александрович Блок, первый поэт современности; смолк — первый голос; оборвалась песня песен; в созвездии (Пушкин, Некрасов, Баратынский, Тютчев, Жуковский, Державин и Лермонтов) вспыхнуло: Александр Блок.